315-я стрелковая дивизия

315-я СТРЕЛКОВАЯ МЕЛИТОПОЛЬСКАЯ КРАСНОЗНАМЕННАЯ ДИВИЗИЯ

 

Сформирована в июне 1942 года в Барнауле. В дивизию входили: 362-й, 724-й, 1328-й стрелковые и 1012-й артиллерийский полки, 431-й отдельный истребительный противотанковый дивизион, 900-й отдельный батальон связи и другие подразделения[1]. 23 октября 1943 года дивизии присвоено почетное наименование Мелитопольская. 11 апреля 1944 соединение награждено орденом Красного Знамени.

 

ФОРМИРОВАНИЕ СОЕДИНЕНИЯ В МАРТЕ-ИЮЛЕ 1942 ГОДА

 

8 марта 1942 года по решению Ставки Верховного Командования в Алтайском крае началось формирование 315-й стрелковой дивизии[2]. Командиром нового соединения был назначен участник Гражданской войны, кавалер ордена Боевого Красного Знамени генерал-майор Михаил Семенович Князев, комиссаром — батальонный комиссар Прокофий Иванович Чернов, начальником штаба — подполковник Константин Тимофеевич Матвеев.

Дивизия укомплектовывалась из числа призывников старшего  возраста. Особое внимание обращалось на формирование подразделений противотанковых ружей. В эти роты отбирались выносливые и физически сильные люди[3].

Большую помощь в размещении частей 315-й дивизии, обеспечении продовольствием и транспортом, оказывали секретарь Барнаульского городского комитета ВКП(б) И.Г. Кувшинов и председатель горисполкома М.А. Бочкарев. Один из бойцов писал в письме домой: «По прибытии в Барнаул нас разместили в просторном клубе. Сначала с непривычки было нелегко. Потом пообвык и теперь стал заправским служакой. Увидели бы – не узнали, как отец на той фотографии, что он в солдатах. При случае сфотографируюсь и вышлю»[4].

5 мая 1942 дивизия выехала на боевую подготовку в летние лагеря под Барнаулом. Оружия для учений не хватало, по воспоминаниям ветеранов дивизии, на каждые 15 бойцов приходилось по одной винтовке. Еще хуже обстояло дело с пулеметами, орудиями, минометами. Только противотанковыми   ружьями все роты дивизии были обеспечены полностью[5].

После инспекторской проверки 2 июня командование Сибирского военного округа подписало акт о состоянии и передаче дивизии в 8-ю резервную армию. Затем последовал приказ к погрузке частей соединения и отправки их к Сталинграду, хотя первые 3 эшелона с подразделениями 362-го стрелкового полка отправились из Барнаула уже 1 июня 1942 года. С первым составом убыли 1-й стрелковый батальон капитана М. М. Холявицкого и оперативная группа штаба дивизии во главе с начальником оперативного отделения майором В. М. Корнуковым[6].

Ежедневно на запад отправлялось по 2—3 эшелона. Каждый раз перед их погрузкой проводились короткие митинги, после чего бойцам предоставлялась возможность проститься с родными и близкими. Наиболее впечатляющие проводы состоялись 3 июня. В тот день направлялись 3 воинских состава со штабом дивизии, подразделениями стрелковых полков и 1012-го артиллерийского полка.

Митинг открыл комиссар дивизии П.И. Чернов. С кратким напутственным словом выступил секретарь горкома партии И.Г. Кувшинов. Представительница рабочего коллектива меланжевого комбината вручила дивизии шефское Красное знамя — символ единства народа и армии. Это знамя прошло с соединением от Сталинграда до Севастополя[7]. От дивизии знамя принял командир взвода 1012-го артполка лейтенант И. Эйдинов[8].

12 воинских эшелонов с подразделениями дивизии отправились из Барнаула 5 июня 1942 года. Под Сталинградом 315-ю стрелковую дивизию встречали оперативная группа штаба соединения и представители командования 8-й резервной армии[9].

 

УЧАСТИЕ ДИВИЗИИ В СТАЛИНГРАДСКОЙ БИТВЕ

 

16 июня начались занятия по боевой подготовке. С 1 июля в дивизию стала поступать боевая техника. 1012-й артиллерийский полк получил 24 орудий калибра 76 мм, 12 гаубиц калибра 122 мм и 36 гусеничных тракторов СТЗ. Одновременно шло доукомплектование стрелковых полков оружием[10]. Численность личного состава в батальонах дивизии составляла по 700 человек в каждом.

Особенно большое внимание на учениях по огневой подготовке уделялось борьбе с танками, подготовке разведчиков и связистов. В каждом полку формировались команды снайперов. Среди них было немало профессиональных охотников. Рядовой Федор Рязанцев впоследствии в боях уничтожил более 220 гитлеровцев. За мужество и воинский профессионализм он был награжден орденами Красного Знамени, Отечественной войны 2-й степени, и орденом Красной Звезды[11].

С 27 июля небольшие группы немецких бомбардировщиков начали совершать ночные налеты на места расположения частей 315-й дивизии, но безрезультатно[12]. 13 августа поступила директива Ставки Верховного Главнокомандования о выходе дивизии из состава 8-й резервной армии, и переподчинении ее Юго-Восточному и Сталинградскому фронтам. Дивизии было приказано следовать походным порядком вдоль реки Иловля и к утру 20 августа сосредоточиться в указанном месте. Вечером 16 августа дивизия выступила в поход.

Переход совершался в исключительно трудных условиях, с короткими остановками в пути. Лето 1942 года выдалось особенно жарким и засушливым, мелкие речки и колодцы пересохли. Была установлена строгая норма выдачи воды – по одной фляжке на человека в сутки.

20 августа стрелковые   полки вышли к речке Иловля. Здесь  дивизия приняла боевое крещение[13]. В этот день на ее подразделения, расположившиеся на берегу Иловли на отдых, совершили налет несколько групп немецких бомбардировщиков. Политрук   7-й   роты   724-го    стрелкового   полка П. В. Ткаченко вспоминал: «Был солнечный жаркий день. Наша рота расположилась на берегу небольшой речки, заросшей камышом. Правда, отдыхали мы недолго. Несколько «мессершмиттов» внезапно спикировали на роту и стали обстреливать нас из пулеметов. Я подал   команду:   «В воду!». Вмиг все укрылись в камышах. Один только старшина роты Третьяков зачем-то лег у самой воды и накрылся плащ-палаткой. Один самолет загорелся и далеко от нас упал, а остальные, отбомбившись, улетели. Мы вышли из воды. Потерь в роте не было. Всех удивило, что в палатке, под которой «спасался» старшина, оказалось 11 пулевых пробоин, а Третьяков был цел и невредим»[14].

Этот немецкий самолет сбил командир роты ПТР лейтенант В.С. Туров, который еще раньше приказал установить противотанковое ружье на своей ротной повозке для стрельбы по самолетам. Экипаж сбитого бомбардировщика был захвачен в плен. Здесь же у дороги бойцы похоронили своих погибших товарищей (их было около 20 человек)[15].

22 августа приказом генерал-полковника А. И. Еременко маршрут дивизии был изменен. Ей было приказано к исходу 23 августа сосредоточиться юго-западнее Сталинграда, в районе Воропоново. В дальнейшем маршрут и пункты сосредоточения дивизии были уточнены. К исходу 23 августа она должан была сосредоточиться южнее Сталинграда в районе Бекетовки в готовности занять юго-западный внутренний обвод Сталинградской обороны. При этом 1328-му полку с приданным   2-м артдивизионом нужно было составить правую колонну и изменить маршрут на Садки-Кузьмичи—Гумрак—Верхняя Елшанка и выйти в район совхоза «Горная поляна». Всем остальным частям следовать за 724-м полком в прежнем порядке по ранее указанному маршруту, то есть Кондраши—Лозное—Садки—Городище—Вороново. Таким образом, с выходом в Садки дивизия была разделена на две части и вышла двум маршрутам. Всю ночь с 22 на 23 августа шли без остановок.

Ранним утром 23 августа части 6-й немецкой армии силами 5 дивизий при поддержке авиации (в отдельные моменты боя в воздухе одновременно находилось до 200 самолетов) и артиллерийско-минометного огня с плацдарма на Дону перешли в наступление, нанося главный удар в направлении хуторов Вертячий и Бородин. Врагу, имевшему значительное превосходство, удалось прорвать наш фронт обороны на стыке 62-й и 4-й танковой армий[16].

Подвижные соединения противника быстро продвигались в направлении разъезда 564-й километр. Не встречая серьезного сопротивления,   танковая колонна 14-го немецкого танкового корпуса численностью до 100 машин с мотопехотой устремилась к Сталинграду и к 16 часам передовыми частями вышла к Волге в районе поселок Рынок—Акатовка[17]. Ставка ВГК передало Сталинградскому фронту из резерва 24-ю и 66-ю армию, которые совместно с другими армиями нанесли по противнику фланговые удары с севера и остановили его на северо-западной окраине города[18].

 

РАЗДЕЛЕНИЕ 315-й СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ НА ДВЕ ГРУППЫ. БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ ГРУППЫ ГЕНЕРАЛА М.С. КНЯЗЕВА

 

315-я стрелковая дивизия, следуя форсированным маршем в Бекетовку, радиосвязи со штабом фронта не имела, о сложившейся обстановке ничего не знала и выходила на острие основных сил прорвавшегося противника. Ударом она была разрезана на две части. Правая колонна не успела выйти на рубеж прорыва, и оказалась остановленной противником севернее Сталинграда. Левая колонна, двигавшаяся коротким путем, успела выйти к Сталинграду[19]. В этой колонне двигались 724-й стрелковый полк, 3-й дивизион 1012-го артиллерийского полка, 431-й отдельный противотанковый артиллерийский дивизион, отдельные пулеметный батальон и батальон связи, 488-я отдельная рота химической защиты, штаб дивизии и часть 551-й отдельной автороты подвоза[20]. Эту часть соединения, под наименованием 315-я стрелковая дивизия (комдив М.С. Князев) подчинили сначала 62-й армии, затем, с 25 августа, включили в боевой состав ударной группы Сталинградского фронта (генерал-лейтенант А.В. Штевнев)[21]. 30 августа 315-ю дивизию вновь передали в подчинение командованию 62-й армии[22].

Правая колонна дивизии (полковник И.В. Хазов) (362-й, 1328-й стрелковые и часть 1012-го артиллерийского полка, а также другие спецчасти) под наименованием 315-я стрелковая дивизия была включена в состав 4-й танковой армии, 25-го августа – в ударную группу Сталинградского фронта (генерал-майор К.А. Коваленко). 1-го сентября 1942 года вторую группу дивизии передали в подчинение 1-й гвардейской армии, а 16 сентября ввели в боевой состав 24-й армии[23].

Обе группы 315-й стрелковой дивизии приняли участие в уличных боях в Сталинграде и понесли большие потери. К 8 сентября, когда бои шли еще на подступах к Сталинграду и его окраинах, один только 724-й стрелковый полк потерял более половины своего состава[24].

13 сентября после авиационной и артиллерийской подготовки противник начал штурм города. В тот же день генерал-майор М.С. Князев получил приказ к утру 15 сентября переправить остатки 315-й дивизии за Волгу и вывести их на переформирование в район Камышина, а 724-й полк подчинить полковнику К.М. Андрусенко. Оставшийся личный состав 724-го полка — 271 человек — под командованием капитана И. Н. Чернышева был передан в 115-ю стрелковую бригаду и вошел в состав ее 3-го стрелкового батальона. Почти все они погибли в октябре в уличных боях. Спустя 35 лет удалось установить, что из их числа осталось в живых лишь два человека: Петр Тихонович Жильцов и Николай Михайлович Капитонов[25].

14 сентября вошло в историю Сталинградской битвы как один из критических дней обороны. Семь немецких дивизий устремились к Сталинграду. На город обрушился огонь 1000 орудий. 500 танков двинулись на боевые позиции советских войск. Особенно ожесточенные бои развернулись в районе Мамаева кургана, на берегу Царицы, в районе элеватора на окраине пригорода Минина[26].

Еще 13 сентября противник завязал бой в 3—4 километрах от Мамаева кургана, где размещался командный пункт генерала В. И. Чуйкова. К исходу дня 14 сентября Мамаев курган оказался в руках немцев[27]. В обороне этой ключевой высоты принимала участие 188-я отдельная разведрота 315-й дивизии под командованием лейтенанта Петра Любашина[28]. За двое суток боев в роте осталось 8 человек[29]. Но и противник понес большие потери от огня солдат 188-й роты. Только разведчики Василий Зубенко, Иван Шебунин и Александр Батов уничтожили и вывели из строя более 40 немецких солдат[30].

Всего в боях с 24 августа по 17 сентября бойцы и офицеры 724-го полка и других подразделений, вошедших в первую группу 315-й стрелковой дивизии, уничтожили 48 танков и более 2000 солдат противника[31].

 

УЧАСТИЕ В БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЯ ГРУППЫ ПОЛКОВНИКА И.В. ХАЗОВА

 

Основные силы дивизии в составе 362-го и 1328-го стрелковых полков, учебного и 700-го отдельного саперного батальонов, 551-й отдельной автороты подвоза были остановлены немецкими танками в районе Кузьмичей, завязали бой, но прорваться в Сталинград не смогли. Они заняли оборону на рубеже высот 111,1 и 139,7. Командовал ими представитель 4-й танковой армии полковник И. В. Хазов[32].

Противник, подтянув свежие силы в образовавшийся коридор между Сталинградским и Юго-Восточным фронтами, занял выгодные позиции, предпринимал частые танковые атаки при поддержке пехоты. Участники боев, артиллеристы батареи 76-миллиметровых орудий 1328-го стрелкового полка, вспоминали: «Встреча с прорвавшимся противником явилась для нас полной неожиданностью. Мы совершенно не имели бронебойных снарядов, а уничтожать вражеские танки фугасно-осколочными снарядами было сложно и трудно. У Кузьмичей 23 августа мы получили первое боевое крещение, и, пожалуй, испытали самый тяжелый период боев нашего полка. На поле боя беспрерывно раздавался грохот от разрывов снарядов и мин. Десятки немецких танков не раз устремлялись в атаку к высоте 111,1. С открытых позиций орудия вели огонь прямой наводкой, не имея никаких оборудованных укрытий. Немецких танкистов прикрывала прочная броня: с большим трудом нам приходилось отражать их атаки. Почти полностью выбыл из строя орудийный расчет младшего сержанта Носова. Казалось, что вот-вот нас сомнут танки. Только мужество, воля к победе и мастерство в стрельбе помогли нам выстоять. Когда вражеская пехота прорывалась к огневой позиции батареи, часть воинов-артиллеристов и отделение управления младшего сержанта Н. А. Коцаренко брались за винтовки. Телефонисты беспрерывно устраняли повреждения кабельных линий. Они были хорошими мишенями для противника, и мало кто из них возвращался с задания. 24 августа батарея уничтожила и подбила 4 вражеских танка. Артиллеристы проявили массовый героизм: среди них особенно отличались командир взвода младший сержант Горелкин, младшие сержанты Носов, Мерлев, Коцаренко, рядовые Яблочкин, Чирков, Кабаков и Васищев. Всех их наградили медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги»[33].

В ходе ожесточенных боев с 24 августа по 6 сентября 315-я стрелковая дивизия  потеряла до 70 процентов личного состава. Каждый из батальонов в лучшем случае представлял собой стрелковую роту. Все разрозненные 82-миллиметровые минометы и 45-миллиметровые пушки вместе с их уцелевшими расчетами объединялись в сводные роты и батареи. В учебном и саперном батальонах осталось по одной роте[34]. Фактически, соединение уже не могло вести самостоятельно боевые действия, и в течение последующих двух недель выполняло задачи совместно с другими частями. К 16 сентября в ее полках осталось по 280—300 активных штыков[35]. О напряженности и кровопролитности боев свидетельствуют воспоминания ветеранов 1012-го артиллерийского полка:

«2 сентября более двадцати танков с пехотой перешли на участке обороны полка в атаку. Противнику удалось вклиниться в наши боевые порядки и подойти к огневой позиции артиллерии. Главный удар приняла 7-я батарея. Прямым попаданием из танка были выведены из строя два орудия, у третьего остался один наводчик Ремизов. Оглушенный взрывом снаряда,     превозмогая боль, он сам заряжал, наводил, стрелял. В этом бою Ремизов подбил четыре танка, остальные повернули назад. Атака была отбита. За этот подвиг Ремизов награжден орденом Боевого Красного Знамени...

Со всех сторон 8-я батарея обстреливалась пулеметным огнем, рвались снаряды. Вскоре связь между огневыми позициями и НП была прервана. Разведчики и связисты заняли круговую оборону. Над позицией повисли облака дыма и пыли. Ряды батарейцев постепенно таяли. На смену им приходили топографы, связисты и даже повозочные. Стволы орудий были накалены так, что обжигали руки. Вышло из строя одно, а затем другое орудие. У оставшихся гаубиц было два—три человека. Многие ранены. Но батарея продолжала метко стрелять. К полудню были отбиты три яростных атаки. В семистах метрах горели пять танков и две бронемашины. Очередная волна танков обходила батарею слева.

Вместе с бойцами героически сражались медицинские сестры Клава Сарбодакова и Августа Сорокина. Они не только перевязывали раненых, но и подносили снаряды, стреляли из винтовок. Обе девушки за этот бой были награждены правительственными наградами.

Наводчик Затула, подбив два танка, был тяжело ранен. Истекая кровью, умирая на руках у Клавы, он еле слышно сказал: «Бейте гадов, я умираю, свой долг я выполнил».

Отбита четвертая атака. Боеприпасы на исходе. Нет воды. Не прекращается бомбежка с воздуха. Казалось бы, все кончено, и в этот момент подоспела подмога — наши танки. Враг на участке 3-го дивизиона не прошел.

В этом бою, кроме командира дивизиона капитана Петрова, отличились также командир 8-й батареи лейтенант Бреславец, сержант Лаханин, ездовой красноармеец Хохлов, командир взвода младший лейтенант Лелехов, разведчик Наваков и многие другие...»[36].

По указанию командования фронтом в ночь на 16 сентября остатки 362-го, 1328-го полков, учебного и саперного батальонов были заменены частями 316-й стрелковой дивизии полковника Е. В. Зубарева и выведены в резерв 24-й армии севернее Самофаловки[37]. Через несколько дней части дивизии сосредоточились в районе станции Лапшинская и соединились с другими остатками ее частей, прибывшими на формирование из Сталинграда. Рассредоточившись по оврагам, балкам и населенным пунктам, с 27 сентября дивизия приступила к доукомплектованию личным составом и боевой техникой.

362-й и 1328-й стрелковые полки с 24 августа по 16 сентября 1942 года уничтожили более 1500 солдат и офицеров противника, 11 танков, 35 пулеметов[38].

 

КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ ПОД СТАЛИНГРАДОМ

 

12 декабря 1942 года 315-я стрелковая дивизия, завершив переформирование, вошла в состав 5-й Ударной армии и заняла оборону хуторов Логовской и Ляпичев в непосредственном соприкосновении с противником, с задачей уничтожить плацдарм немцев на Дону.

В ночь на 13 декабря рота лейтенанта М.А. Лебедева из 700-го отдельного саперного батальона подошла к переправе через реку. Внезапность нападения наших воинов и скрытное обезвреживание заложенных на мосту и под ним мин предотвратили взрыв переправы. Пропуская потом через нее войска, саперы одновременно готовили запасную переправу, намораживая воду на тонкий лед реки.

Ледовая переправа значительно увеличила пропуск идущих на запад войск. Такую же переправу саперам пришлось еще раз возводить 25 декабря 1942 года. По ней пошли танки генерала М.М. Пушкина, двигавшиеся под Котельниково навстречу прорвавшимся немецким войскам фельдмаршала Э. фон Манштейна, стремившимся деблокировать в Сталинграде группировку 6-й полевой армии Ф. Паулюса.

 

За умелые боевые действия при захвате особо важной переправы через Дон и досрочное восстановление моста 700-й отдельный саперный батальон был награжден орденом Красного Знамени[39].

18 декабря 1942 года 315-я стрелковая дивизия форсировала Дон и прочно закрепилась на его правом берегу. Затем, продвигаясь с боями, уничтожила более 1500 гитлеровцев, вышла на реку Чир и 31 декабря освободила станицу Нижне-Чирская. Противник оставил на поле боя более 500 убитых, 10 танков, 12 орудий, 18 станковых пулеметов, более 30 автомашин[40].

2 января был освобожден районный центр Тормосин. В качестве трофеев достались крупный продовольственный склад, склад ГСМ, много автомашин, мотоциклов. Преследуя противника, части 315-й стрелковой дивизии к 7 января заняли населенным пунктом Вифлянцево и несколько небольших хуторов. Соединение слишком далеко выдвинулось вперед, оторвавшись от других частей. Ее тылы отстали, фланги оголились, чем не замедлили воспользоваться немцы. 10 января противник силами четырех дивизий (в том числе одна танковая) окружил 315-ю дивизию в районе хуторов Трофимов – Крюковский. В течение суток ее подразделения отражали ожесточенные атаки противника и лишь к вечеру 11 января вырвались из окружения. 14 января дивизия вновь перешла в наступление. Форсировав реку Северский Донец, она приняла участие в освобождении городов   Шахты и Новошахтинск (Ростовская область)[41].

 

УЧАСТИЕ ДИВИЗИИ В МЕЛИТОПОЛЬСКОЙ ОПЕРАЦИИ. ОКТЯБРЬ 1943 ГОДА

 

Весной 1943 года войска 5-й Ударной армии, в состав которой входила 315-я стрелковая дивизия, перешли к обороне на реке Миус. Оборона дивизии проходила на участке южнее Дмитриевка—Куйбышев[42]. В течение нескольких месяцев бои носили здесь позиционный характер. Советское командование усиленно готовилось к наступательным действиям, немецкое – принимало все меры к укреплению оборонительной линии «Миус-фронт». Войскам 6-й полевой армии, созданной вновь взамен уничтоженной армии Паулюса в Сталинграде, было приказано удерживать подступы к центральным районам Донбасса, во что бы то ни стало[43]. Передний край обороны врага проходил по берегам рек Северный Донец и Миус, и состоял из тщательно отлаженных систем траншей, ходов сообщений, хорошо оборудованных опорных пунктов. Подступы к ним прикрывались минными полями и проволочными заграждениями, на наиболее танкоопасных направлениях пролегали противотанковые рвы.

5-я Ударная армия (генерал В.Д. Цветаев) готовилась к наступлению. В полосе ее прорыва было сосредоточено около 200 орудий на километр фронта. Утро 17 июля началось мощной артиллерийской подготовкой наших войск. Действуя на направлении главного удара армии, 315-я дивизия наносила удар с урочища Бородинский Ут в направлении Степановки с ближайшей задачей овладеть рубежом Мариновка—западные скаты балки Ольховчик, во взаимодействии с 34-й гвардейской стрелковой дивизией к исходу первого дня наступления овладеть рубежом западные скаты балки — восточнее 2 км Саур—Могильский—Гараны. Поставленная задача дивизией была выполнена однако, в ходе напряженных боев она понесла большие потери[44]. Сопротивление противника с каждым днем нарастало. Перебросив из района Харькова танковую дивизию СС «Мертвая голова» и другие части, а также сосредоточив большое количество авиации, 30 июля немцы перешли в контрнаступление. В ночь на 2 августа по приказу командования Южного фронта дивизия была выведена из боев и переподчинена 51-й армии (генерал-лейтенант Я.Г. Крейзер)[45].

Пополнившись личным составом, боевой техникой, 1 сентября дивизия получила приказ перейти в наступление, и приняла участие в Донбасской наступательной операции. В результате наступления войска Южного фронта вышли на рубеж рек Днепр – Молочная. Т.о., были созданы благоприятные условия  для освобождения Северной Таврии, Правобережной Украины и Крыма[46]. Для успешного решения данной задачи советским войскам необходимо было ликвидировать Мелитопольскую группировку противника, насчитывавшую до 20 дивизий. По реке Молочной немцы возвели мощные оборонительные сооружения. Этот рубеж обеспечивал сухопутную связь с их Крымской группировкой и прикрывал низовье Днепра[47].

Наступление   началось 26 сентября. Главный удар наносили войска 5-й ударной, 44-й, 2-й гвардейской и 28-й армий Южного фронта. Бои носили исключительно ожесточенный характер. До 9 октября атаки наших войск успеха не имели. Командир дивизии генерал-майор Д.С. Куропатенко лично готовил штурмовые группы для боев в городе[48].

Первый успех обозначился в полосе наступления 28-й армии. Ее войска вышли на южную окраину Мелитополя. К городу подошла 315-я дивизия. Завязались уличные бои. Немецкое командование предпринимало все, чтобы удержать Мелитополь. Контратаки следовали одна за другой. Только в течение 20 октября враг 20 раз пытался выбить наши части из города, но безуспешно[49].

23 октября Мелитополь был освобожден. В боях за город штурмовые группы 315-й дивизии уничтожили боле 4700 солдат противника, побили 42 танка[50]. Указом Президиума Верховного Совета СССР 315-й стрелковой дивизии было присвоено почетное наименование «Мелитопольская». 85 солдат и офицеров были награждены орденами и медалями[51]. ее воины были награждены орденами и медалями. Звания Героя Советского Союза удостоились заместитель командира дивизии полковник А.Г. Карапетян, капитан Н.С. Алешин, сержанты В.Г. Крикун и П.А.Кокарев[52].

 

КРЫМСКАЯ НАСТУПАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ 1944 ГОДА

 

Развивая наступление, войска 51-й армии, куда входила и 315-я Мелитопольская дивизия, к вечеру 30 октября подошли к Турецкому валу. Здесь, в самой узкой части перешейка в 15-16 вв. был возведен вал высотой 10 м и шириной 11 км. Перед валом был выкопан ров глубиной 10 м. После того как немецкие войска в сентябре 1941 года захватили Крым, ими в течение двух лет были созданы глубокоэшелонированные мощные оборонительные позиции[53]. С ходу взломать хорошо подготовленную оборону немцев наши войска не смогли и перешли к обороне[54]. Блокированная в Крыму 17-я армия противника (5 немецких и 7 румынских дивизий) насчитывала 195 000 солдат и офицеров, около 2600 орудий, свыше 200 танков, 150 самолетов[55].

После проведенной перегруппировки в конце февраля 1944 года дивизия была переподчинена 2-й гвардейской армии[56]. В ее составе она и приняла участие в Крымской наступательной операции 4-го Украинского фронта, которая началась 8 апреля 1944 года. Накануне боев дивизия усиленно готовилась к штурму укреплений противника. Подготовкой личного состава руководил командир дивизии полковник А.Г. Карапетян. Были созданы штурмовые группы, которые должны были вклиниваться в оборону противника и обеспечивать продвижение остальных частей дивизии.

В первые же часы операции бои приняли исключительно ожесточенный характер, т.к. противник не желал терять стратегически выгодный Крым. Здесь совершил свой подвиг лейтенант Кононенко. Его штурмовой отряд захватил господствующую высоту 21,7. Немцы бросили на высоту до батальона пехоты с танками. Отбивая ожесточенные атаки штурмовой отряд понес большие потери, и израсходовал почти все боеприпасы. Раненный в обе ноги, Кононенко сам лег за захваченный трофейный пулемет и вел огонь до последнего патрона. В этом бою Алексей Кононенко погиб. За мужество и героизм ему было присвоено звание Героя Советского Союза[57].

За прорыв сильно укрепленной обороны противника на Перекопе 315-я дивизия была награждена орденом Красного Знамени[58].

С 12 апреля в Крыму развернулось неотступное преследование противника. От каждой дивизии был выделен передовой сводный отряд. Отряд из 315-й   дивизии   возглавил заместитель командира дивизии полковник Александр Федорович Вдовкин. 14 апреля передовой отряд дивизии вышел в район Белыбек — противотанковый ров (на бывший рубеж Севастопольской обороны), однако, встретив упорное сопротивление противника закрепился на рубежах и перешел к обороне. К вечеру к месту боя подошли остальные части дивизии. О напряжении сражения можно судить только по тому, что ночью с 14 на 15 апреля противотанковый ров 8 раз переходил из рук в руки[59].

Бои здесь продолжались до начала мая. К утру 8 мая дивизия освободила Бартеньевку и вышла к Северной бухте Севастополя. На подручных средствах под ураганным огнем противника была организована переправа. Ее прикрывали батареи 1012-го артиллерийского полка. Артиллеристы старшего лейтенанта Духанина и капитана Черевко прямой наводкой потопили 3 катера и 5 барж с пехотой, боевой техникой и оружием противника[60].

Первыми в Севастополь вступила дивизионная разведка и 362-й стрелковый полк. К исходу 9 мая 1944 года Севастополь был освобожден. Общие потери 17-й армии противника составили 100 000 человек, из них 61 580 пленными[61].

 С освобождением Севастополя боевой путь 315-й дивизии завершился. Она была оставлена в составе Отдельной Приморской армии (генерал-лейтенант К.С. Мельник) и до конца войны обороняла побережье Крыма[62].

 

[1] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. 315-я Сибирская в боях за Сталинград. – Барнаул, Алт. книжное изд-во, 1982. – с. 7-8; Коган М.Л. Алтайские дивизии в боевых операциях Великой отечественной войны 1941-1945 годов. – Барнаул, 1997. – с. 64

[2] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч., с. 7

[3] Там же, с. 8

[4] Калиниченко А. Выстояв, победили смерть // Алтайская правда. – 1975. – 14 октября. – С 2

[5] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч., с. 8-9

[6] Там же, с. 9

[7] Там же, с. 9-10

[8] Калиниченко А. Указ. соч., с. 2

[9] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч., с. 11

[10] Там же, с. 12

[11] Там же, с. 12

[12] Там же, с. 14

[13] Калиниченко А. Указ. соч., с. 3

[14] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 20

[15] Там же, с. 21

[16] Там же, с. 22

[17] Там же, с. 22-23

[18] Великая Отечественная война 1941-1945: Энциклопедия. – М.: Советская энциклопедия, 1985. – с. 683

[19] Калиниченко А. Указ. соч., с. 3

[20] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 23

[21] Коган М.Л., Указ. соч., с. 64

[22] Там же, с. 64.

[23] Там же, с. 65

[24] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 67

[25] Там же, с. 84-85

[26] Былинин С. Сталинградская битва: Стратегическая оборона. – М.: Экспринт, 2005. – с. 34

[27] Там же, с. 34

[28] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 85

[29] Там же, с. 88

[30] Там же, с. 86

[31] Там же, с. 91

[32] Там же, с. 91

[33] Там же, с. 92-93

[34] Там же, с. 125

[35] Там же, с. 136

[36] Калиниченко А. Указ. соч., с. 3

[37] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 136

[38] Там же, с. 138

[39] Там же, с. 140

[40] Там же, с. 140

[41] Там же, с. 141

[42] Там же, с. 141

[43] Великая Отечественная война Советского Союза: 1941-1945. – М.: Воениздат, 1967, - с. 256

[44] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 142

[45] Коган М.Л. Указ. соч., с. 65

[46] Там же, с. 92

[47] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 144

[48] Там же, с. 144

[49] Там же, с. 144

[50] Карначев М.Т. Мелитопольская Краснознаменная // Молодежь Алтая. – 1973. – 24 октября. – С 3

[51] Там же, с. 3

[52] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 144

[53] Великая Отечественная война 1941-1945: Энциклопедия. – с. 553

[54] Там же, с. 384

[55] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 145; Великая Отечественная война 1941-1945: Энциклопедия. – с. 384

[56] Дорофеев Г.А., Михтунец К.М. Указ. соч. с. 145

[57] Там же, с. 145

[58] Там же, с. 145

[59] Там же, с. 146

[60] Там же, с. 146

[61] Великая Отечественная война 1941-1945: Энциклопедия. – с. 385

[62] Коган М.Л. Указ. соч., с. 66